He понимаю, что со мной, Но как-то постепенно Я начинаю привыкать к войне И за соседскою бедой Мне главное, наверно, Что смерть пришла сегодня не ко мне. А на Руси в углу светлом Была икона "Спаса" И Бог как мог людей своих хранил Но мы впустили зверя в дом И это понял ясно, Когда вчера я друга схоронил. От нашей жизни нынче на Руси Становятся убийцами мальчишки, И кто бы там чего ни голосил, Но это слишком, мужики, Ей-богу, слишком. Мы в этой жизни все вконец От денег ошалели. Людская жадность — это как чума, И наши души стали гнить В позолоченном теле, А в Божьем храме воцарилась тьма... Сегодня все пошло вразнос: И вера, и законы, И даже власть — теперь уже не власть, И горько, горько мне до слез, Что нынче кон за коном Лишь пиковая шваль ложиться в масть. От нашей жизни нынче на Руси Становятся убийцами мальчишки, И кто бы там чего ни голосил, Но это слишком, мужики, Ей-богу, слишком. Что мы оставим после нас В разрушенной Державе Помимо злобы в этих пацанах? Они же, видя нашу жизнь, Себя считают вправе, Жить на земле, забыв про Божий страх. Но это МЫ, а не они Ввели порядок новый, Который НАМ теперь не по нутру, И если не родит земля Ни одного святого, Откуда взяться на Земле добру? От нашей жизни нынче на Руси Становятся убийцами мальчишки, И кто бы там чего ни голосил, Но это слишком, мужики, Ей-богу, слишком. И кто бы там чего ни голосил, Но это слишком, мужики Ей-богу, слишком.